Menu

Кино о Гражданской войне в Испании. Часть 5: Они убили Лорку

Пятая часть цикла рассказывает о том, какое место отводится проблеме культуры в фильмах о Гражданской войне в Испании.

Памятник Федерико Гарсиа Лорке в ГранадеФедерико Гарсиа Лорка был убит в своей родной Гранаде – городе, где его богатую семью прекрасно знали и уважали. Хосе Антонио высоко ценил поэзию Лорки, а последние дни перед арестом поэт провёл в доме своего друга-фалангиста. В то же время поэт и драматург симпатизировал левым и демократическим идеям – этого человека не зря сейчас называют символом объединения левых и правых. О судьбе Лорки в подробностях рассказывает шестисерийный телевизионный фильм "Лорка. Смерть поэта" (1987-1988). Хотя последние дни жизни Федерико окутаны тайной – до сих пор в сводках новостей всплывают некоторые новые подробности о событиях – в фильме показан наиболее прямой и лишённый домыслов взгляд на то, как убивали поэта. В последней серии "Смерть" друг-фалангист писателя из "старорубашечников" (тех, которые пришли в Фалангу задолго до переворота) – Пепе – пытается выяснить причины ареста. Вначале его начальник Вальдес ссылается на необходимую процедуру – пришёл донос, и он как чиновник обязан следовать инструкции и совершить арест. Но после того как Пепе приносит распоряжение из военной комендатуры об освобождении друга, Вальдес отказывается выполнять приказ. Моя главная цель – заявляет он – выиграть войну. Здесь опять всё сводится к печальному образу "новых римлян", показанному в третьей части цикла. Законность и фашизм оказываются всегда на разных берегах. Но главный вопрос, на который стоит поискать ответ, – почему культура и фашизм также оказываются на разных берегах и при слове "культура" кое-кому хочется схватиться за револьвер?

На правду всегда находится ложь. На правду о бомбёжках Герники франкистская пропаганда заявила о том, что баски сами разрушили свой город. Пропаганда вызывает контр-пропаганду, новости вызывают контр-новости, а на войска всегда можно найти контр-войска. Но можно ли найти контр-талант? Где Франко найти художника, который бы ответил "Гернике" Пикассо? И какой поэт-фалангист смог бы дать достойный ответ следующим строкам:

…Из камня и надежды

могильный холм ему сложите, братья,

в Альгамбре, чтобы плакали фонтаны,

над ним роняя горестные пряди,

и говорили вечно: «Преступленье

в Гранаде свершено – в его Гранаде!»

Это строки из стихотворения Антонио Мачадо на смерть Лорки.

Кадр из фильма "Лорка. Смерть поэта"Можно предположить, что поэты и художники переводят радость и печаль этого мира в некую сферу, где становится невозможной война – смысл жизни "новых римлян". Война в культуре невозможна – возможна только война с культурой. Если Антонио Мачадо в последние годы жизни стал певцом Республики, то в творчестве Лорки, кроме "Романса об испанской жандармерии", вообще сложно найти что-то о политике. В "Лорке. Смерть поэта" в тексте доноса из творчества Лорки упомянуты только этот "Романс…" да "нарушающая приличия" пьеса "Йерма". Большая же часть обвинений – в общественной деятельности поэта, которая сводилась в основном к членству в ряде "антииспанских" организаций и подписям за антифашистские, прокоммунистические и антиимпериалистические манифесты. Тем не менее, всё творчество Лорки оказалось до смерти Франко под запретом.

В глубинах зелёного неба

зелёной звезды мерцанье.

Как быть, чтоб любовь не погибла?

И что с нею станет?

Эти строки о любви также оказались под запретом – они странным образом стали свидетелями преступления в Гранаде, о котором необходимо было забыть. В 40-х часть Фаланги выступала за отмену запрета на творчество Лорки, вдохновлявшего Хосе Антонио, но вряд ли кто-то из них требовал отмены цензуры на публикацию Мачадо или Декарта (!).

В романе "Солдаты Саламины" Серкас для деятельности фалангистов употребляет выражение "политическое воплощение поэзии". Будет ли правильным сказать, что фалангисты хотели подогнать под реальность определённый вид сентиментальной поэзии (рисующей некоторый выдуманный мир), в то время как попавшие под запрет поэты отражали в стихах боль реальности? Ответ на этот вопрос требует специального исследования. Но однозначно можно утверждать, что тяга к войне у ряда правых поэтов оказалась сильнее любви к искусству – иначе не возникла бы сама Фаланга. Деятельность по воплощению поэзии выдуманного мира привела к зачистке всего поля испанской литературы. Парадоксальным образом вместо времени героев и поэтов после войны фалангистов встретил мрачный и крайне скупой на культурные достижения период, прошедший только со сменой поколений.

О культурной бесплодности фашистов говорит и кинематограф. В фильме "Ай Кармела" итальянскому легионеру принадлежит "патриотическое стихотворение": "…скоро мы Мадрид захватим, Франко с нами – к бою, к бою!" Ещё более яркий пример – отец Марисы из фильма "Карандаш плотника", сторонник Франко. Будучи поклонником поэзии, он любит декламировать собственные сонеты перед гостями, в то время как его дочь прекрасно понимает, что эти сонеты он берёт из книг классиков в своей библиотеке.

Антонио МачадоПоэтом номер 1 в Республике был Антонио Мачадо. Его стихотворения читают герои фильмов "Ай Кармела", "Бабочкин язык" и "Слепые подсолнухи". В последнем профессор литературы, вынужденный прятаться от новых властей, зачитывает сыну стихотворение из книги Мачадо с подписью автора:

Прочь от любви, простой и скучной разом,

не знающей порыва, риска, муки,

что требует залога и поруки,

хотя в любви безумье – высший разум.

Кто прячет грудь от мальчика слепого,

тот пламя жизни оскорбляет яро,

надеясь от придуманного жара

найти в золе следы огня живого.

Но нет огня, пред ним одна зола,

и он поймёт: нелепая мечта –

плод с ветки, что вовеки не цвела.

Ключом он чёрным отомкнет врата

в свое былое. Тусклы зеркала,

остыло ложе, в сердце – пустота.

Интересный эпизод есть в фильме "Мул" (2013). В повозке едут десяток человек. Чтобы скоротать дорогу, пожилой крестьянин предлагает послушать стихотворения собственного сочинения, написанные, как он говорит, во славу национального движения:

Все эти деньги – они ваши,

Ваш капитал.

Нет права им обладать,

Если нет желания работать.

Мигель де Унамуно в день своей последней речиУ фашистов не нашлось не только контр-талантов, но и контр-философии. В документальном фильме "Умереть в Мадриде" (1963) рассказывается о следующем эпизоде. 12 октября 1936 года. В честь празднования Дня Колумба (он же - День испанской нации) в университет в Саламанке прибыл командующий Иностранным легионом генерал Мильян Астрай, называвший своих подчинённых "женихами смерти" (весьма согласуется с теорией Санчеса Масаса). Генерала встречали не только фашистским салютом, но и лозунгом "Да здравствует смерть!" Крупнейший мыслитель Испании, ректор университета Мигель де Унамуно (1864 – 1936), услышав во дворе своего заведения такой лозунг, не смог не отреагировать на него обличающей речью. Вот выдержка из неё: "Бывают обстоятельства, когда молчание является ложью. Я только что услышал омерзительный крик, смысл которого: "Да здравствует смерть!" Этот парадокс для меня звучит дико и примитивно. Генерал Мильян Астрай – инвалид… К сожалению, в Испании сегодня много инвалидов… Вы. Вы победите, потому что имеете больше грубой силы, чем необходимо, но вы никого не убедите… Чтобы убеждать, вам необходимо то, чего у вас нет – причину и оправдание для своей борьбы. Я полагаю, что думать в Испании – бесполезное занятие. Я закончил". Это была последняя речь Унамуно в университете. Философ и писатель скончался спустя два месяца, находясь в своём доме, окружённом полицией.

О предыстории речи Унамуно подробно повествует биографическая драма "Во время войны" (2019), действия которой ограничены временными рамками с 19 июля по 12 октября 1936 года. Через этот фильм можно понять значительную недосказанность эпизода, показанного в работе "Умереть в Мадриде". Дело в том, что к началу мятежа 19 июля Унамуно находился в сложных отношениях с Республикой и сразу же проявил лояльность к мятежникам, которые, как он полагал, очистят Республику от проявлений ненависти, жестокости, зависти, вызванных, по мнению философа, марксистскими идеями, уничтожающими цивилизацию Западной Европы.

Кадр из фильма "Во время войны"Флаг Республики ещё (пока ещё) реет над Саламанкой, и философ спокоен – он считает, что новая власть наводит порядок, в то время как окружение дона Мигеля видит совершенно другое – похищения и расстрелы без суда и следствия. Старик в этом фильме кажется ребёнком, упрямым и своенравным, никому не понятным и со всеми спорящим. Проходит месяц, другой, и очень медленно (эта длительность медленной перемены мыслей Унамуно в фильме растягивает несколько месяцев событий до целого периода жизни) Мигель начинает понимать подлинную суть нового режима, для которого есть Испания и анти-Испания, есть хорошие испанцы и есть плохие: масоны, коммунисты, протестанты, евреи, баски (сам Унамуно тоже баск) и каталонцы. В сцене последней речи (режиссёр Алехандро Аменабар признаётся, что актёр импровизировал с речью в фильме, однако, стоит признать, эта импровизация в целом соответствует взглядам философа) Унамуно называет происходящее не гражданской войной, а коллективным самоубийством. Для него уже стало очевидно, что никакую цивилизацию эти люди не спасают.

Кадр из фильма "Во время войны"Трагизм положения Унамуно здесь тройной. Во-первых, его характеристика происходящего как самоубийства показывает, что в итоге он не поддержал ни одну из сторон. Он – один из, видимо, очень немногих, кто остался в совершенном одиночестве на месте разлома разделённой Испании. Во-вторых, идею о защите христианской западноевропейской цивилизации Франко позаимствовал для своей героической пропагандистской глазури именно из трудов Унамуно. Никто не будет умирать за Франко как диктатора, но гибель за такую красивую идею никогда не вызовет значительных возмущений в обществе – в фильме есть эпизод, когда Франко читает текст Унамуно и берёт его на вооружение. Что видит философ на закате своей жизни – что его идею о восстановлении достоинства страны используют для того, чтобы уничтожить несогласную половину населения этой же страны. Откуда же после такого возьмётся какое-то достоинство, какая-то цивилизация? В-третьих, экзистенциальная философия Унамуно, представленная в том числе в его известной книге "О трагическом чувстве жизни у людей и народов" (1913), была тесно связана с католичеством, в котором философа привлекала идея бессмертия, вечной жизни, бесконечного общения с Богом. Он не был практикующим католиком на протяжении значительной части жизни, но идею связи судьбы Испании с Богом он к концу жизни сохранил. И что он вынужден слышать от Мильяна Астрая и его "женихов смерти"? Теперь понятно, какое отвращение должен был вызывать у философа этот страшный лозунг "Да здравствует смерть".

Кадр из фильма "Во время войны"Речь 12 октября, которую никто не записывал, а лишь запомнили на слух (поэтому есть расхождения в конкретных цитатах) была не просто смелым поступком – она была тем философским актом, без которого Унамуно, столь поздно осознавший трагизм своей ситуации, просто бы умер как философ.

Кадр из фильма "Карандаш плотника"Отношения между культурой и фашизмом доведены до накалённого противостояния между белым и чёрным в романе "Карандаш плотника" Мануэля Риваса. Этот роман близок к жанру "магического реализма", поэтому его экранизация "Карандаш плотника" (2003), хоть и является весьма удачной, но неизбежно оказывается беднее оригинала. Главный герой фильма – доктор Даниэль да Барка, убеждённый республиканец. Акцент в фильме сделан на яркой личности доктора и на его отношениях с возлюбленной Марисой. В то же время главным героем книги скорее является гвардеец Эрбаль, жизнь которого оказалась неразрывно связана с да Баркой благодаря необходимости охранять арестанта в многочисленных тюрьмах и ссылках. Тот самый карандаш, принадлежавший плотнику-революционеру, позже перешёл к ещё одному плотнику-анархисту, затем – к одному столяру-синдикалисту и, наконец, оказался в руках художника-агитатора, попавшего в одну тюрьму с да Баркой. Эрбаль расстреливает художника, забирает его карандаш, после чего (в фильме нет этого ключевого для рассмотрения темы момента) художник приходит к Эрбалю в моменты ночного дежурства и беседует с гвардейцем, рассказывая ему о живописи и культуре. Другой невидимый посетитель Эрбаля – Железный Человек – в противовес художнику олицетворяет фашизм. Он смеётся над "слабостями" Эрбаля, его интересу к культуре и нашёптывает работнику тюрьмы, как можно ухудшить положение да Барки. В то же время художник даёт противоположные советы в отношении доктора. В фильме видно, как Эрбаль то делает послабления Даниэлю и Марисе, то, напротив, доносит на доктора, но причина такого поведения, раскрываемая в романе, остаётся для зрителя местом для догадок.

(Продолжение следует...)

DHgate WW
back to top

Бюджетный смартфон Cubot Note 21 с отличной цветопередачей и экраном 90 Гц. 128 Гб памяти!

Новые кинообзоры

Киберпанк кино