Logo
Print this page
"Свидетельство" Амихая Гринберга

"Свидетельство" Амихая Гринберга

"Когда я собрался на поиски деревни для съёмок, в 70 километрах от Вены, то в каждой деревне оказывался такой большой камень с дощечкой "Памяти наших любимых солдат" и именами солдат СС и Вермахта. И свежие цветы на нём. Я увидел это и на мгновение потерял дыхание. Я был шокирован". (Амихай Гринберг о культурном шоке, вызванном восприятием Второй мировой войны в современной Европе)

В фильме "Свидетельство", посвящённом теме Холокоста, чувствуется, прежде всего, новизна. Зрителя, который привык погружаться в исторические драмы, воссоздающие события уничтожения евреев, а затем возвращаться из тёмного прошлого в безмятежное настоящее, ждёт удивление. Потому что погружаться придётся не только в тёмное прошлое, но и в весьма туманное настоящее – перед нами не воспоминания из дневника, а ожившая в форме триллера история. Чего стоит одна только фраза из фильма от свидетеля Холокоста о нынешнем положении вещей: "Война не окончена. Они всё те же люди, а нам нужно выживать".

Причину новизны в рассказе о трагедии еврейского народа можно усмотреть в том, что режиссёр Амихай Гринберг – представитель того поколения евреев, которые непосредственно не были жертвами или свидетелями Холокоста, т.е. у них нет таких пережитых моментов, которые запечатлелись бы на всю жизнь и контрастировали с относительно спокойной послевоенной жизнью. Но трагедия коснулась отца Амихая, с чем, вероятно, и связано ощущение всегда пребывающей с тобой живой истории, которое сможет испытать зритель при просмотре этой картины. О мотивах создания фильма рассказывает режиссёр: "Я хотел создать работу о Холокосте, но фильм вышел за эти рамки. Тема [Холокоста] сама по себе насыщенная, и я не хотел навязывать её зрителю. Я решил подойти со стороны. Мне хотелось представить её в виде триллера. Моим настоящим мотивом было рассмотреть кого-то, кто достиг нового рубежа в своей жизни. Другой мотив – это мой отец, переживший Холокост. Я рос в семье, где все выглядели нормально, но я всегда чувствовал, что что-то не так, хотя наверняка этого утверждать я не мог. У меня ушло много времени, чтобы разобраться, чего именно не хватало. Не хватало внутреннего присутствия. Мой отец был рядом, но его будто бы не было. И я хотел прикоснуться к этому молчанию".

"Такое молчание сложно понять, – продолжает Гринберг. – Его не описать никакими словами. Вам не понять это молчание. Люди ведут беседу, но ничего не говорят, ты чувствуешь отсутствие чего-то, пустоту, но не понимаешь, как и почему. Как сын выжившего, я точно осознаю, как история проявляется в моей жизни. Обычно, когда мы говорим об истории, мы обращаем свой взгляд вовне, мы смотрим в прошлое. А я просто чувствую, что прошлое ещё живо".

Прошлое живо для Гринберга так же, как и для главного героя его фильма Йоэля Хальберштама. Йоэль – не просто профессиональный историк, он и ещё и религиозный еврей. Поэтому его стремление доказать правдивость истории об уничтожении двух сотен евреев в Австрии в самом конце Второй мировой становится чем-то сродни стремления найти Истину. Но Истина живёт своей жизнью и не собирается подстраиваться под исследователя. Об особенностях сюжета рассказывает режиссёр: "Это история об исследовании, в которой историк ([актёр] Ори Феффер) вступает в международную дискуссию по поводу ужасного события, случившегося в Австрии в конце Второй мировой войны. В ходе своего исследования он открывает секретные документы, в которых он видит свою мать, и его шокирует её свидетельство. В своей основе это история о его параллельном расследовании массового убийства с одной стороны и своей личной истории с другой, которая по существу разрушает его идентичность".

Свидетельство матери, так шокировавшее Йоэля, – это её признание в том, что она не еврейка. "Это ничто и всё одновременно, – поясняет Гринберг. – Если оказывается, что ваша мать – не еврейка, то, с одной стороны, ничего не случилось. Вы тот же самый человек. А с другой стороны, меняется всё. Я подумал, что это должно быть центром сюжета".

"Его будто внезапно сбили с ног, – продолжает режиссёр. – Он потерял свою сущность… Его еврейская идентичность была очень значима для него, и это открытие привело его в очень трудное положение".

Амихай ГринбергИзменится ли что-то в исследовании Йоэля после открытой им правды? Если он добросовестный учёный, то, конечно, постарается минимизировать личный фактор и продолжит искать сведения об убитых евреях. То, как чётко исследовательская линия проступает на протяжении всего фильма и даже становится ещё более выпуклой после полученной правды о матери, придаёт фильму "Свидетельство" особый вес. Стойкость Йоэля, потерявшего себя, но не отступившего от цели, – это свидетельство того, что события Холокоста имеют общечеловеческое значение, а не являются частной трагедией отдельной группы людей. Частные трагедии могут оставить зрителя равнодушным. Но избранный Гринбергом подход умаления личности исследователя на фоне всё возрастающей значимости предмета исследования не оставил равнодушными многих: "[Молодые люди] говорят мне, что обычно не смотрят исторические фильмы, – рассказывает режиссёр. – Но этот фильм был для них действительно интересен и наполнен напряжением и саспенсом. Если фильм даст им доступ к этой истории, то это здорово".

Rate this item
(0 votes)
DHgate WW
Dimitriy 01, 2013 - 2024